Читать онлайн «Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]». Страница 31

Но что двигало Черчиллем в его ненависти к простым людям в разных частях Британской империи? Полмиллиарда их всего лишь хотели и для себя хотя бы немного места под тем солнцем, которое «не заходило над Британской империей»… А чего хотел Черчилль?

В январе 1906 года бывший консерватор, временно переметнувшийся к либералам, Уинстон Черчилль был во второй раз избран членом палаты общин английского парламента. Во время избирательной кампании ему пришлось побывать в трущобах Манчестера, и потом он написал своему личному секретарю Эдварду Маршу:

Представьте себе, что вы живете на этих улицах. Это значит, что вы никогда не видите ничего красивого, никогда не едите ничего вкусного и никогда не ведете умных бесед…

Вот ради этого — чтобы видеть красивое, вкусно есть, умно болтать самому и не допустить до этого народные массы — Черчилль убивал, душил, подавлял, ссылал, затевал мировые войны…

Собственно, Черчилль даже бесчеловечнее и страшнее Гитлера: у последнего хоть идеи какие-то были. А у Черчилля — лишь ненасытные, необузданные утробные желания и вожделения собственника. И он был готов за свою красивую жизнь даже жизнь отдать, свою же — когда был молодым и убивал людей не из кресла премьера, а из маузера. Но уж без всяких колебаний он за свою красивую жизнь платил десятками миллионов чужих жизней.

Вернемся, однако, во времена Великой Отечественной войны…

Не углубляясь здесь в тему возможности мирного разрешения противоречий между СССР и Третьим рейхом — я не раз писал, что это было возможным, — скажу лишь, что, как и в Первую мировую войну, русских и немцев стравила в своих корыстных интересах Золотая элита мира… Но после того, как интернациональные силы Мирового Зла смогли толкнуть Гитлера на путь, гибельный для него и для Германии, у нас, у русских, у советских людей, не оставалось ничего иного, кроме как с оружием в руках отстоять свободу и независимость нашей Советской Родины в жестоких боях с немецко-фашистскими захватчиками.

Теперь и этот подвиг советской цивилизации в мире оболган, и началось это не вчера… О нашей войне не только много лгут, но лгут уже давно. Вот, например, бывший начальник 12-го отдела «Иностранные армии Востока» Генерального штаба Сухопутных войск генерал-майор Рейнхард Гелен. Сразу после войны он с рядом сотрудников и архивами своего отдела пришел к американцам и при их помощи и на их деньги создал антисоветскую разведывательную организацию, которая так и называлась «Организация Гелена», а с 1 апреля 1956 года получила в ФРГ статус Федеральной разведывательной службы (БНД).

В 1968 году Гелен покинул свой пост и вскоре опубликовал мемуары «Служба». «Серый генерал» был убежденным антисоветчиком, антикоммунистом и русофобом, но это бы ладно. Однако в своих мемуарах он порой лгал так, что это заставляет усомниться в его способностях как разведчика. И в качестве примера антисоветской (а значит, и антирусской) лжи я обращусь к мемуарам Гелена по двум причинам. Во-первых, они не очень известны, а во-вторых, ложь Гелена лишний раз доказывает, как даже неглупый человек, ненавидя советскую Страну Добра, попадает в глупое положение.

О Восточном фронте Гелен писал, например, так: «…вина за случившееся (поражение под Москвой в конце 1941 года. — С.К.) приходилась в первую очередь на погодные условия — непролазную грязь и морозы до минус 56 градусов (жирный курсив здесь и далее мой. — С.К.)…»

Кадровый разведчик Гелен, похоже, перепутал Подмосковье и Якутию. Причем в истории сражения под Москвой роль «генерала Мороза» и «генерала Грязи» вообще была неоднозначной. Командующий Калининским фронтом Конев не смог переправить танки по льду через Волгу 12 декабря 1941 года из-за наступившей оттепели! Кому в тот момент помогал пресловутый русский «генерал Грязь» — генералу Коневу против фельдмаршала фон Бока или фон Боку против Конева?

Вспоминая о «крупнейшем, по словам Гелена, во всемирной истории сражении на окружение противника» в районе Киева, Гелен заявляет: «…тогда к нам в плен попали почти два миллиона советских военнослужащих».

Даже «демократические» источники или «исследователи» типа Резуна-«Суворова» не рискуют брать цифру генерала Гелена за достоверную и ограничиваются менее лживой и более «достоверной» цифрой в 665 тысяч пленных под Киевом. При этом генерал Гудериан, например, тоже не чуждый склонности к преувеличениям, называет в своих мемуарах цифру около трехсот тысяч человек.

К тому же и пленный пленному рознь! На 110-й день войны, 9 октября 1941 года, шеф Гелена, начальник Генерального штаба Сухопутных войск генерал Гальдер, записал в своем служебном дневнике: «…Вопрос об охране военнопленных. Исходя из опыта в районе Киева, для охраны и эвакуации 20 000 пленных требуется целая дивизия». Это ли не доказывает несломленность наших людей, попавших в труднейшую ситуацию? Кроме того, если исходить из «статистики» Гелена и заявления Гальдера, пленных только из-под Киева (якобы 2 миллиона!) должен был охранять весь вермахт!

Гелен утверждает лживо и следующее: «Тысячи комиссаров и политработников попадали в плен и многие из них становились убежденными сторонниками власовского движения…»

Среди 10 (десяти) власовских генералов, имевших в РККА звания от подполковника до генерал-майора, был лишь 1 (один) политработник — бывший секретарь Ростокинского райкома партии в Москве, бывший член Военного совета 32-й армии бригадный комиссар Жиленков. Да и со средним и даже младшим офицерским составом из числа командиров РККА у генерала Власова было не густо. Что уж говорить о комиссарах и политработниках РККА!

Гелену очень хотелось провести ту мысль, что русские люди не были внутренне советскими людьми, хотя даже известный читателю другой немецкий генерал фон Меллентин, тоже не член Компартии Германии, не отрицал:

Русский солдат любит свою «матушку Россию», и поэтому он дерется за коммунистический режим, хотя, вообще говоря, он не является политическим фанатиком. Однако следует учитывать, что партия и ее органы обладают в Красной Армии огромным влиянием…

Даже фон Меллентин — как-никак не чистый штабник, а боевой офицер — не рискнул противопоставить русское советскому… Сейчас же вбивают между ними клин и пытаются убедить Россию, что войну выиграл-де не советский солдат, а русский солдат, что воины Красной Армии защищали не столько Советскую Родину, сколько Россию как таковую.

Но как быть со следующим фактом? За время Великой Отечественной войны на ее фронтах погибло три миллиона коммунистов, однако к концу войны в Действующей Армии по-прежнему находилось 3,3 миллиона членов ВКП(б) — шестьдесят процентов фронтовой Действующей Армии!

Миллионы (миллионы!) советских граждан, находясь на фронте, писали перед боем заявления: «Если погибну в бою, прошу считать меня коммунистом». Многие гибли с этими заявлениями, так и не успев получить даже кандидатские карточки. Многие получали их, но не успевали обменять на полноправный партийный билет. А многие его получали, а вместе с ним и единственную «привилегию» фронтовика-коммуниста — первым подняться в атаку.

Если в довоенном полугодии 1941 года в Красной Армии было принято кандидатами в члены ВКП(б) 27 068 человек, то за второе, военное, полугодие 1941 года таких стало 126 625 человек. Это — только в армии, а были же еще и сотни тысяч граждан СССР, работавших на фронт в тылу и подававших заявления о приеме в партию. Академик Патон стал членом ВКП(б) в «Танкограде» на Урале, когда ему было уже за семьдесят!

Так кто победил в той войне — русский человек или советский человек, защищающий свою Советскую Вселенную? Ответ ведь очевиден: победил русский советский человек вместе со всеми народами СССР.

Со времен Суворова — не экс-майора Резуна, а российского генералиссимуса — известен завет воевать не числом, а умением. Но сегодня чаще слышишь не об умении советских полководцев, командиров и солдат, а о том что Сталин-де «завалил немецкие окопы русскими трупами» и только якобы потому смог пройти по Европе и войти в Берлин. В действительности даже летом и осенью 1941 года, как и весной, и летом 1942 года, Красная Армия воевала нередко умело. И это — в условиях той катастрофы, причины которой начинают обрисовываться лишь сейчас и которые не имеют никакого отношения к якобы нежеланию Сталина верить в близкую войну…

А со времени контрнаступления под Сталинградом пришло к РККА уже прочное умение воевать и побеждать. После войны это признали если не все побежденные, то по крайней мере наиболее честные из них, и я вновь приведу оценки фон Меллентина: